
Проводили малого, сидим, ужинаем.
- Ты чего сегодня целый день в Фейсуке сидел? – прервала молчание Анюта.
- Не целый, я еще двоих клиентов обслужил.
- Ну, пол дня.
- Притеснение русских обсуждали.
- Где?
- В Одессе.
- Что-то я никакого притеснения не вижу.
- Ты не видишь – другие видят. Мне в комментариях вопрос задали – «Когда закончится эта украинизация?»
- А ты?
- Вопрос Карлсона процитировал к фрекен Бок – «Ты перестала пить коньяк по утрам, отвечай — да или нет?»
- А он?
- Он в позу стал, типа мы тут такие умные, не хотим с притесняемыми общаться.
- А ты?
- Объяснил, что в его вопросе содержится утверждение, которое неплохо бы пояснить.
- А он?
- Говорит, что действие равно противодействию. Раз война идет, значит русских притесняют.
- Интересная логика – задумалась Анюта. – И что ты ему ответил.
- Сказал, что война идет из-за лагерей для русских.
- Каких лагерей!? – Анюта аж подпрыгнула.
- Концентрационных. По этому поводу МИД РФ озабоченность выражал в апреле 2014-го.
- Ты серьезно?
- Серьезней не бывает. Я даже ссылку на заявление Лаврова привел. С противодействием там все сходится, какой же русский захочет в концлагере сидеть.

- А он?
- Он не понял, про какой концлагерь речь. Но написал, что точно знает, что с этого года будут штрафовать по 9 тысяч гривен за русский язык.
- Чушь какая! – возмутилась Анюта.
- Чушь, не чушь, а люди верят.
- И чем закончилось?
- Попытался ему объяснить, что раз концлагеря построили в 2014 году, а штрафовать будут только в этом, то война началась не из-за штрафов. А потому его вопрос больше к Карлсону и Лаврову, чем к причинам войны.

- И что с этим делать – после паузы спросила Анюта.
- С концлагерями?
- Нет, с такими людьми.
- Дал ему ссылку на статью с описанием военной пропаганды.
- Думаешь, поможет?
- Навряд ли. Пропаганда отключает критическое мышление. Если человек искренне верит в то, что прошлая война началась из-за будущих притеснений, его уже никакая статья не переубедит.
Юрий Христензен
P.S. Немного концлагеря вам в ленту:

Journal information